Фото: Hadrian / Shutterstock.com
Ежегодно 20 января Азербайджан отмечает траурную дату – "Чёрный январь": в ночь с 19 на 20 января 1990 года в охваченный беспорядками Баку без согласования с правительством АзССР вошли воинские части и бронетехника, было введено чрезвычайное положение и комендантский час.
Автор:
Хомяков Владимир
Войска были атакованы вооружёнными боевиками, и в результате боестолкновений были убиты 131 и ранены 744 бакинца. Войска также только убитыми потеряли более 20 человек. Своих погибших азербайджанцы назвали «шахидами» – невинно убиенными мучениками – и ежегодно устраивают по ним поминальные мероприятия.
Нельзя не сочувствовать горю родных, однако, правды ради, как не вспомнить о тех, кому в Баку цветов не приносят и слёз о них не льют – о простых русских людях, которые несколькими днями раньше безо всякой вины были убиты в этом самом интернациональном Баку, многие, возможно, руками этих самых оплакиваемых «шахидов».
Русские в Азербайджане
Строго говоря, никакого Азербайджана как единого суверенного государства до прихода на эти земли Российской Империи не существовало вовсе, как и единого азербайджанского народа. Имелась дюжина самостоятельных ханств, населённых и этнически, и религиозно различающимися народами (в Талышском ханстве, например, преобладали ираноязычные талыши, в Карабахском – армяне и т.д.). Ханства воевали друг с другом и периодически подвергались запредельным по своей жестокости набегам соперничающих в борьбе за Южный Кавказ империй – Ирана и Турции. Поэтому присоединение к Российской Империи в начале XIX века стало для этого края отнюдь не завоеванием, а спасением и шансом на дальнейшее развитие.
Первая волна русских переселенцев пришла в Азербайджан после заключения Туркманчайского договора 1828 г., когда в результате ряда блестящих побед русского оружия была победно завершена последняя (с тех пор и до сегодняшнего дня) из русско-персидских войн. Это были главным образом члены общин сектантов – «молокане» и «духоборы», которых российское правительство сочло за благо выслать подальше из русских губерний на новые земли. До 1890 г. переселилось более 40 тысяч человек. Селились колонисты в основном в долинах и на побережье, занимались возделыванием земли и животноводством, причём жили весьма зажиточно и спокойно, без каких-либо конфликтов с местным населением.
Вторая волна русских двинулась в Азербайджан после открытия бакинской нефти: ехали уже не крестьяне, а рабочие и инженеры, которых в самом регионе, естественно, почти не было. Уже к 1913 году русское население Азербайджана выросло почти вдвое – до 77 тысяч человек.
Эпоха СССР ознаменовалась новой волной русской и русскоязычной миграции: ехали рабочие, инженеры, учёные, молодые специалисты. В основном, конечно, селились в крупных городах. Баку, и раньше бывший весьма интернациональным по составу населения, выработал даже свой собственный жизненный уклад и свой специфический говор, где русские слова легко заменялись азербайджанскими, армянскими, еврейскими и т. д. – причём все это понимали. Межнациональные семьи появлялись во множестве, а о какой-либо ксенофобии поколениями жившие рядом люди разных национальностей и слыхом не слыхали.
Отобрать у «чужих» и отдать «своим»
Всё это рухнуло в страшные годы предсмертной агонии преданного элитами СССР, когда не стало ни цели, ни идеологии, ни общих интересов – всего, что скрепляло «союз нерушимый республик свободных». Местные этнократии, мгновенно перекрасившиеся из коммунистов-интернационалистов в ярых этнических националистов, пытались удержаться у власти, подыгрывая набирающей силу националистической волне. Центр же, поражённый перестроечным реформаторством и дракой за власть, оказался бессильным жёстко купировать всю эту дурно пахнущую волну регионального предательства. А, как известно, если власть слаба и люди голодны, то на первые роли выходят радикалы с их «простыми» решениями: отобрать у «чужих» и отдать «своим». Именно это и случилось в Азербайджане, как и практически во всех прочих «союзных республиках».
Армяно-азербайджанский конфликт тлел давно и не переходил в открытое сведение счётов, только пока оба народа входили в одну империю, пусть даже и «красную». Даже после потрясшего страну землетрясения в Спитаке и Ленинакане 1988 года Баку… ликовал. А на отправленном в Армению поезде с топливом и гуманитаркой (которые присылали тогда из всех республик) красовались надписи «Поздравляем с землетрясением! Желаем повторения!»
После начала карабахского конфликта и последовавших за ним взаимных погромов ненависть с обеих сторон и вовсе била через край. Писатель Виктор Николаев, сам служивший тогда в тех местах, приводит случай из жизни, когда в смешанном армяно-азербайджанском селе оказался всего один русский – врач местной маленькой больницы. Перед тем как схлестнуться в драке, его избили сначала одни, а потом другие. Потом пошли бить друг друга. А русский врач, едва к вечеру оклемавшись от побоев, всю ночь лечил в своей больнице раненых и с той, и с другой стороны, без всяких различий.
В Баку ситуацию накаляло присутствие в городе тысяч бездомных азербайджанских беженцев – жертв разгоравшегося конфликта. Однако до поры ситуацию удавалось удерживать – причём благодаря отнюдь не азербайджанским властям, а русскому генералу – военному коменданту города. Который в ответ на требование активистов «Народного фронта Азербайджана» (НФА) выслать из города всех неазербайджанцев, что-то прикинув в уме, ответил, что может это сделать всего за четыре дня, но потом превратит город в одно большое мусульманское кладбище. Радикалы отступили, но ненадолго.
12 января представители радикального крыла НФА Панахов и Газиев выступили по бакинскому телевидению, заявив, что пока тысячи пришедших в Баку азербайджанских беженцев лишились домов, здесь же тысячи армян живут в комфортных квартирах… Это был открытый призыв к погромам, которые и начались уже на следующий день, 13 января, когда на массовом митинге, требовавшем отставки первого секретаря Компартии Абдурахмана Везирова за «неспособность обеспечить безопасность азербайджанского населения в Нагорном Карабахе», было объявлено о гибели от рук армянина Ованесова некого Мамедова, явившегося с бандой подельников выселять того из его квартиры.
Однако не следует думать, что погромы были стихийными: им предшествовала основательная подготовка и прекрасная организация. В конце предыдущего 1989 года все бакинские жилищные конторы под предлогом составления списков на продуктовые талоны потребовали от всех заполнить анкеты, где в том числе указать и национальность. В итоге в руках экстремистов из НФА и их многочисленных сообщников из числа «азербайджанских беженцев» оказались полные списки с адресами русских, армян и смешанных семей. Далее началось страшное: врывались в дома, убивали, выкидывали в окна, толпой насиловали малолетних детей на глазах родителей… По улицам бродили возбуждённые толпы с плакатами «Русские, не уезжайте, нам нужны рабы и проститутки!» Люди бежали в аэропорт, но рейсов на Москву не было: в самолёты десятками грузили ящики с цветами для продажи в столице.
Из 60 воинских частей Бакинского гарнизона были блокированы 34. Особой мишенью радикалов становились семьи военнослужащих. Сначала бандиты захватили ведомственный детский сад, впрочем, вскоре отбитый военными. Затем прямо в акватории Каспийского моря пытались затопить суда с беженцами – к счастью, тоже неудачно. На третий день резни 13 января взорвали штаб Каспийской флотилии (позднее, чтобы не нагнетать страсти, всё списали на несуществующий «оползень») – под обломками погибли 22 военнослужащих, сам главком флотилии уцелел чудом – вышел на балкон, и тут все три остальные стены здания рухнули.
Погромы в Баку
События между тем накалялись, и было совершенно ясно, что местные власти боятся выступить в защиту русских и армян против «своих», а то и просто опасаются за свою жизнь. Повсеместно шли забастовки – никто не работал, встали дороги и железнодорожный транспорт. В ряде районов митингующие попросту разгоняли местную власть и сами становились властью. Для привлечения внимания Народный фронт Азербайджана пошёл на откровенную провокацию: разрушена была инфраструктура целого участка советско-иранской границы.
Только тогда 15 января, на третий день погромов, Михаил Горбачёв решился подписать указ «Об объявлении чрезвычайного положения в Нагорно-Карабахской автономной области и некоторых других районах».
17 января в Баку свирепствуют погромы, из города бегут армяне и русские: только в Москве в итоге оказалось более 20 тысяч беженцев. 18 января в республике начинается всеобщая забастовка. 19 января проходит массовый митинг перед зданием ЦК КП Азербайджана с требованием не вводить в действие указ о чрезвычайным положении. В 12 часов митингующие захватывают телецентр, отключают центральные телеканалы и хотят выступить с воззванием «Народного фронта». Но в 19.00 в телецентре внезапно взрывается генератор (по одной из версий – «Альфа» поработала), и телевидение отключается полностью. А в ночь с 19 на 20 января в Баку вводится 15-тысячный воинский контингент с бронетехникой. Его атакуют вооружённые боевики, в городе идут бои, снайперы стреляют в спину солдатам до самого 11 февраля. Да, войска ввели вопреки ряду законов СССР, требующих согласия на введение чрезвычайного положения со стороны властей союзной республики, но иного способа остановить начавшийся геноцид просто не было.
22 января состоялась чрезвычайная сессия Верховного Совета АзССР, которая дала крайне негативную политическую оценку вводу войск, а Парламент принял постановление «Об отмене чрезвычайного положения в Баку», создав депутатскую «комиссию по расследованию». Которая быстро нашла «виновных»: «Союзные органы власти, игнорируя законы страны и международно-правовые нормы, пренебрегая суверенными правами Азербайджанской ССР, грубо нарушив условия Договора об образовании СССР, Конституцию СССР и Конституцию Азербайджанской ССР, без согласия высших органов государственной власти республики и при отсутствии регламентирующего чрезвычайное положение законодательного акта, незаконно осуществили ввод войск в Азербайджанскую ССР и объявили в её столице Баку чрезвычайное положение«.
При этом ещё в течение нескольких последующих месяцев русских продолжали вышвыривать из квартир – даже тех, чьи отцы и деды родились здесь, в Баку. В судах и милиции, куда обращались потерпевшие, узнав, что из дома их выгнали азербайджанцы, смеялись в лицо: «И правильно сделали! Езжайте в свою Россию и там командуйте, а здесь мы – хозяева!»
Убить могли любого, везде и в любое время. Любая попытка сопротивления жестоко каралась. К примеру, лейтенант общевойскового училища, рискнувший оказать сопротивление попытке вооружённого захвата КПП, застрелил из табельного оружия нескольких бандитов и был тут же приговорён азербайджанским судом к расстрелу. Несколько месяцев парень провёл в одиночке для «смертников» и был передан Гейдаром Алиевым России только после её вмешательства.
Разумеется, никто не собирается утверждать, что в погромах участвовали ВСЕ азербайджанцы. Немало было случаев, когда люди прятали своих армянских и русских соседей, помогали им уехать. Но факт есть факт: в цивилизованном интернациональном Баку при полном попустительстве властей несколько дней творился самый настоящий геноцид в лучших нацистских традициях, и огромное число нормальных людей оказались настолько захвачены националистическим психозом, что не сделали ничего, чтобы этому помешать – ибо «голос крови» возобладал над человеческой сущностью. Помешать смогли только войска, до конца выполнившие свой долг и именно за это получившие ярлык «душителей свободы», о чём в Баку вспоминают ежегодно.
С тех пор прошло много времени. Армяне с азербайджанцами по-прежнему продолжают выяснять принадлежность Карабаха. О фактически изгнанных из родного дома и не имевших никакого отношения к каким-либо погромам беженцах как-то подзабыли. И уж тем более никто не называет русских «репрессированным народом», хотя и следовало бы… Потому что из 475 тысяч русских после всего этого в Азербайджане осталось около 100 тысяч.
А в январе 2007 года произошёл случай, словно эхом напомнивший о сошедшем с ума Баку 1990 года. Некая «Организация освобождения Карабаха» выступила с прямыми угрозами, угрожая в отместку за азербайджанских торговцев в Москве, якобы подвергающихся «несправедливым» проверкам налоговиков, прекратить деятельность российского посольства в Баку и выселить из Азербайджана всех оставшихся русских. Почему-то сразу подумалось о том, что русские никогда и ни при каких обстоятельствах не стали бы мстить за что-то целому народу. Как не мстили они каждому немцу за всё, что понаделали вояки Гитлера на нашей земле. Наверно, именно это – одно из главных качеств, которым должен обладать действительно «имперский» государствообразующий народ, чтобы собрать вокруг себя сотню других народов и племён в единую имперскую государственность.
Ничто не забыто
Но не уподобляться потерявшему человеческий облик зверью – не значит забыть. Мы и так слишком много забыли и в конце 80-х, и в «лихие 90-е». Забыли главное – что отречение от своей роли «имперского» народа, не позволяющего одним уничтожать других, непременно бумерангом вернётся к нему самому, обернувшись русскими жертвами и русской кровью. По счастью, сегодня мы не таковы, как в начале 90-х, и многое понимаем иначе – так, как нужно. Поэтому мы не испытываем ненависти ни к московским, ни к бакинским азербайджанцам и рады будем при случае посетить снова гостеприимный и интернациональный Баку. Но при этом – мы помним всё. И пусть те, кто ежегодно поминает в Баку своих жертв «Чёрного января», тоже помнят, что мы помним.