Фото: Андрей Любимов / АГН "Москва"
Владимир Путин оставит президентский пост в 2024 году. Многие граждане РФ опасаются, что его уход вызовет цепную реакцию демонтажа России, выстроенной президентом и его командой с 2000 года. Аналитики выяснили самые главные страхи населения, но действительно ли этого стоит так бояться?
Автор:
Гришин Александр
Чуть ли не на днях Центр политической конъюнктуры, возглавляемый известным политологом Алексеем Чеснаковым (кстати, первым, кто сообщил 25 января о грядущей отставке помощника президента России Владислава Суркова), выпустил доклад «Уйти нельзя остаться» с анализом рисков и страхов граждан России в связи с возможным уходом Владимира Путина с поста президента. Примечательно, что отсутствие знаков препинания в названии доклада оставляет пространство для толкований, отсылая к аналогичной неразрешимой дилемме из прошлого: «Казнить нельзя помиловать».
Лучше вряд ли, а вот хуже…
Вряд ли кто станет сомневаться, что Владимир Путин (безусловно, не один, а вместе со своей командой) выстроил в России такую систему власти, в которой именно он персонально, а не просто человек, занимающий высший государственный пост, является краеугольным камнем в основании всей конструкции. Можем вспомнить, что, к примеру, даже когда он занимал пост главы правительства при президенте Дмитрии Медведеве, для журналистов и населения именно Владимир Владимирович оставался сосредоточием высшей власти в стране. А некоторые решения Дмитрия Анатольевича, принятые им явно вопреки путинскому курсу во внешней политике, привели, мягко говоря, к не самым хорошим последствиям как для России, так и для её союзников и партнёров. Как это случилось с той же Ливией после того, как Москва воздержалась от голосования в Совете Безопасности ООН. Можно предположить, что та история и не менее загадочное и эмоциональное выступление Медведева перед журналистами кремлёвского пула об «ошибочности» определения политики Запада в отношении Ливии и Каддафи как современной реинкарнации походов крестоносцев сыграли свою роль в том, что Дмитрий Анатольевич не стал в итоге выдвигаться на второй президентский срок.
Неслучайным можно счесть и то обстоятельство, что доклад появился именно сейчас, когда в стране активно идёт кампания по внесению поправок в Конституцию России, хотя напрямую связывать эти события, да ещё так, как трактует либеральная пресса, оснований тоже нет. Во всяком случае, на истерические предположения о том, что «Путин меняет Конституцию, чтобы оформить себе сохранение власти и остаться во главе государства», Кремль, в том числе и в лице самого президента, дал недвусмысленные ответы. Путин уже заявил, что не намерен под какими-то предлогами оставаться президентом после окончания своего нынешнего срока президентских полномочий, и что поправки не предполагают продления срока этих полномочий.
Ситуация на самом деле принципиально отличается от окончания президентства и Горбачёва (не к ночи будет помянут) в СССР, и Ельцина в постсоветской России. И тот, и другой были на те моменты ненавидимы подавляющим большинством населения, и их уход воспринимался на уровне народа с облегчением и уверенностью, что «как бы там ни было, хуже точно не будет». После 2024-го, если Владимир Владимирович не решит уйти в отставку досрочно, хуже стать может (те, кто пережил 90-е годы прошлого века, прекрасно себе представляют, каким может быть это «хуже»). И страхи наших граждан действительно имеют под собой основания. Тут впору вспомнить спор оптимиста с пессимистом, когда пессимист утверждает, что «хуже уже не будет», а оптимист опровергает его: «Нет, будет. Будет!». Многие граждане нашей страны опасаются, что если Путин уйдёт с Олимпа власти, то в итоге посыпется вся выстроенная пирамида. Правда, оговоримся сразу, среди вполне обоснованных опасений встречаются и такие, которые способны вызвать сочувственную улыбку.
Риски мнимые…
В отличие от авторов доклада, которые все риски поделили по степени выраженности в фокус-группах (В Москве, Перми, Волгограде и Иркутске) на наиболее выраженные, средней степени и периферийные, кажется вполне логичным, скорее, поделить все опасения на две другие группы: страхи мнимые и подлинные.
Мнимые могут быть вполне серьёзными по степени тревоги, но вот в то, что они будут реализованы на практике, верится с трудом. Как, например, можно относиться к опасению, что после ухода Путина вырастет угроза враждебных действий со стороны США? Следующим шагом в этом направлении по сравнению с нынешним состоянием дел может быть только военный конфликт между нашими странами. Однако России это не надо, а про США, вспомнив «Кавказскую пленницу», можно сказать, что «имеют желание, но не имеют возможности». В данной ситуации главную роль играет не наличие или отсутствие Путина у штурвала страны, а боеготовность Вооружённых Сил РФ и их способность к нанесению неприемлемого для противника ущерба.
Наличие прорывных вооружений, разработка новых технологий в этой сфере и постоянная боевая учёба российских армии, ВКС и флота делают открытый военный конфликт маловероятным. К такой же группе страхов можно отнести и войну со странами — членами НАТО. Россия нападать первой не будет, а столь часто и обширно цитируемая статья 5 Устава НАТО говорит о коллективной обороне в случае нападения на государство — члена Североатлантического альянса. Как мы видим в эти дни, например, потери члена НАТО Турции в Сирии вызвали у коллег по блоку и руководства альянса глубокие соболезнования и сочувствие, но никакая конкретная помощь Анкаре предложена не была.
Точно так же можно охарактеризовать и другой риск из этой группы, который касается снижения обороноспособности нашей страны. Графики перевооружения российских ВС давно составлены и утверждены, планы по созданию вооружений составлены и приняты к исполнению, и это всё не изменить одномоментно решением какого-то человека или группы лиц. Самолёты ставятся на крыло, подлодки погружаются, ракеты обкатывается на учебных пусках и т. д.
Возможность олигархического реванша — это тоже скорее страх из прошлого, а не перед будущим. Просто потому, что это уже было, что многие помнят, какой была жизнь обычных людей при торжестве олигархов. Надо лишь учесть, что тогда государственная политика заключалась в том, чтобы раздать государственную собственность в частные руки, потому что государство в лице «эффективных менеджеров» просто не знало, что с этим всем делать. С тех пор прошли обратные процессы, государство многому научилось, в том числе и давать отпор при атаках на свою собственность. А олигархи, те из них, кто понял правила игры, превратились в очень состоятельных и богатых бизнесменов. Но вот прибирать власть к рукам вряд ли сами захотят, потому что не вчера родились, память у них не отшибло, и чем заканчиваются подобные игры, прекрасно помнят. И на примерах собратьев по олигархическому профсоюзу — тоже.
Гораздо более обоснованными, на первый взгляд, могут быть совсем другие опасения.
… и «подлинные»
К числу главных страхов в связи с наиболее вероятными событиями, наверное, можно отнести «обострение борьбы за власть между различными политическими силами и новый передел собственности», а также вызванный этими обстоятельствами «рост коррупции». Думаю, здесь всё понятно, риск «роста коррупции» напрямую связан с борьбой за власть и переделом собственности, когда «государевы люди», не зная, что будет дальше, решат «напоследок откусить» как можно больше, не будучи уверенными в своём и страны будущем. Соответственно, эти опасения нивелируются, если борьба за передел не выйдет за пределы обычных придворных интриг, которые всегда были, есть и будут. Неизбежность борьбы за власть обосновывается историческим опытом («было так уже не раз»), грызнёй оппозиции в лице лидеров нынешних партий и несистемных движений при развале «Единой России», сталкиванием между собой «башен Кремля».
Действительно, было бы глупо отрицать наличие негативного имиджа правящей партии благодаря действиям и заявлениям её функционеров и чиновников — членов «ЕР». Однако, с большой вероятностью, перед следующими парламентскими выборами «единороссы» либо очень сильно почистят свои ряды, либо переформатируют саму партию. Как вариант, хотя и менее вероятный, будет реализован новый партийный проект, который постарается завоевать большинство мест в Госдуме. Что касается оппозиции, то все они пока, кроме КПРФ, не представляют собой весомой политической силы, способной взять власть. КПРФ же, пока у руля стоит товарищ Зюганов, вполне устраивает роль «оппозиции Её Величества», что позволяет пожинать дивиденды и не нести ответственности. Вспомним, как Геннадий Андреевич отказался от борьбы за власть в 1996-м, пусть и руководствуясь самим благими намерениями.
В этих условиях «борьба башен» Кремля и отсутствие авторитетного у населения преемника Путина действительно несут в себе опасность. Но, господа-товарищи, сейчас даже не 2021-й, а пока ещё начало 2020 года, и я надеюсь, никто из вас не думает, что для Путина наличие этой проблемы — некая «терра инкогнита», о которой он не имеет понятия. Полагаю, что ещё задолго до ухода Путина с поста президента обе эти проблемы получат свои решения. К тому же кто вам сказал, что, освобождая пост президента, Владимир Владимирович совсем уйдёт из российской политики? Да, ключевую роль его личности в российской политике отрицать невозможно, но это же и означает, что он ещё долгое время будет востребован вне зависимости от того, каким окажется его следующий пост.
Ещё одна группа опасений связана с ожиданием ухудшения социальных обязательств государства по отношению к населению. Люди боятся, что после ухода Путина перестанут индексировать зарплаты и пенсии, прекратится программа выплаты материнского капитала, пособий на детей, строительство детских садов сойдёт на нет и т. д. Однако часть этих гарантий сейчас не просто так прописывается в виде поправок к Конституции, и этот процесс явно направлен на безоговорочное сохранение социальных программ.
Пожалуй, самое высокорисковое опасение — это страх перед сепаратизмом и межнациональными конфликтами, которые, по мнению фокус-групп, могут вспыхнуть с новой силой после ухода Путина. Сбрасывать подобный вариант со счетов, безусловно, нельзя. Однако в истории с той же самой Чечнёй дело здесь не только в хороших отношениях Путина с тем же Рамзаном Кадыровым и уважении со стороны последнего, сколько в том, что в стране выстроена модель государства, в которой национальным республикам быть в составе РФ просто выгоднее, чем вне. И речь здесь не о какой-то дани, а о реализации проектов, которые самим республикам были бы не под силу. А благодаря федеральному центру они получают и развитие, и технологии, и производственно-логистические цепочки, и рынок сбыта. Развитие территорий в едином комплексе и по общему плану — в интересах и всей страны, и конкретного региона. Что же касается радикального сепаратизма, то тот же Федеральный центр уже давно демонстрирует готовность спецслужб и правоохранительных органов к противодействию этим течениям. И результаты на этом направлении, по крайней мере, не огорчают.
Фактор Путина и фактор народа
Все эти рассуждения могут быть в той или иной степени ошибочные или правильные. Но не в этом суть. А в том, что все эти риски, опасения и страхи (не стоит бояться этого слова) напрочь не учитывают одного из главных факторов — самого Владимира Владимировича Путина. Все они строятся, исходя из предположения, будто вчера был Путин, а сегодня исчез, испарился, просто куда-то ушёл, оставив всех разбираться с его наследством.
А теперь ответьте мне всего на один вопрос: много ли вы за те 20 лет, что управлением государства занимается Владимир Владимирович, можете насчитать случаев, когда бы он совершал непродуманные поступки, которые бы приводили не к тем результатам, что он планировал изначально?
Спору нет, неожиданных поступков и заявлений он сделал немало. Но вот, как потом оказывалось, все они оказывались хорошо продуманными шагами, в которых были просчитаны практически все варианты дальнейшего развития, предусмотрены как стимулирующие меры для позитивного развития, так и нейтрализующие негативные тенденции. Зачастую замысел Путина и его команды становился известен спустя даже несколько лет. Это само по себе показывает и уровень планирования, и глубину анализа происходящего и задуманного.
И вы реально думаете, что после всего сделанного он просто уйдёт, махнув рукой, со словами: «Разбирайтесь тут как хотите». Чтобы его преемник мог бы при наличии такого желания развернуть Россию в другую сторону, вне зависимости от того, будет ли продолжен новый курс на социалистическую революцию и возврат торжествующей олигархии. Свести на нет всё, что делалось эти годы. Свернуть новые производства, нацпроекты, перевооружение армии, прекратить развитие новых технологий, под чьи-то хотелки переделать внешнюю политику страны и поползти через границу на коленях с поднятыми вверх руками. Признать клевету на страну правдой и покаяться перед бандеровцами, а потом и перед гитлеровцами. Чтобы всё, что Путин делал эти годы, чем жил, было уничтожено или ушло в историю. Вы серьёзно думаете, что Путин так равнодушен ко всем этим вопросам? Тогда вы ошибаетесь. Если бы он так к этому относился в действительности, проще всего было бы ничего не делать, а обогащаться, позволяя растаскивать страну по углам и офшорам.
Рискну предположить, что многие сейчас бросятся высчитывать, как именно Путин будет гарантировать неизменность государственной политики, какую систему сдержек и противовесов он построит, кто в его команде будет за что отвечать для соблюдения равновесия и так далее. И, наверное, это тоже имеет место быть. Вот только тактические союзы имеют свойства менять и качественное содержание, и количественный состав. Между тем главная гарантия оформляется здесь и сейчас, на наших с вами глазах. Это изменения в Конституцию, которые не позволят предать интересы и России как государства, и населяющих её народов.
Нет, ребятки. Против всех этих страхов есть и будут мощнейшие гарантии. И это не Миллер с Сечиным, не Шойгу с Лавровым и т. д., расставленные в затейливые конфигурации на политическом поле интриг и спецопераций. Это мы сами — самые лучшие гарантии, которые могут быть.